Оля, двадцатилетняя студентка, оказывается в кабинете психолога, пытаясь найти выход из трясины собственных эмоций. Её внутренний мир, который со стороны может казаться обычной жизнью молодой девушки, на самом деле представляет собой кипящий котёл неконтролируемой злости. Каждая встреча с терапевтом становится попыткой разобраться в этом хаосе, где гнев, словно ядовитый туман, проникает во все сферы её существования. Она методично, с нарастающим раздражением, перечисляет тех, кто становится мишенью для её ярости, и этот список оказывается пугающе длинным. Первой в нём стоит преподавательница в университете, чей тон, взгляд или манера вести лекцию воспринимаются Олей не как профессиональные особенности, а как личное оскорбление, акт пренебрежения, который заставляет её кровь буквально кипеть. Каждое замечание, каждая оценка трактуются через призму глубокой обиды и неприятия, превращая учебный процесс в ежедневное испытание. Рядом, в этом же списке, оказывается и лучшая подруга, чьи слова поддержки вдруг начинают звучать фальшиво, а поступки – расцениваться как предательство или намеренное желание задеть. Доверительные разговоры оборачиваются поводами для новых приступов злости, когда Оля ловит себя на мысли, что каждая шутка или совет подруги воспринимается ею с агрессией и недоверием, разъедая то, что когда-то было крепкой дружбой. Особое, мучительное место в её повествовании занимают близкие люди, отношения с которыми превратились в источник постоянного напряжения. Парень, чьи проявления заботы и внимания, вместо того чтобы радовать, вызывают лишь раздражение и желание оттолкнуть. Его попытки понять её или просто провести время вместе натыкаются на стену холодности и вспышек гнева, которые Оля сама потом не может объяснить. Но самый глубокий корень её ярости, как выясняется в ходе этих болезненных сессий, уходит в семейные отношения. Отец, чьё поведение или, возможно, давнее отсутствие, сформировало у Оли устойчивое чувство несправедливости и брошенности. И мать – фигура, которая, казалось бы, должна быть оплотом безопасности, но вместо этого становится объектом самой противоречивой и разрушительной злости. Материнские советы, беспокойство или даже молчаливая забота интерпретируются Олей как контроль, давление, непонимание её истинной сути. Этот гнев на родителей не просто сиюмименен; он копился годами, трансформируясь в токсичную силу, которая теперь отравляет все её текущие взаимодействия с миром. В процессе терапии Оля начинает, шаг за шагом, не просто выговаривать свою злость, а впервые видеть её истинные контуры. Она медленно подбирается к пониманию, что эта всепоглощающая ярость – не просто черта характера, а симптом, защитный механизм, за которым скрываются уязвимость, большие невысказанные страхи, глубокие детские травмы и отчаянная потребность быть наконец услышанной и принятой, но не через призму гнева, а такой, какая она есть. Её путь – это мучительное, но необходимое путешествие от слепой, разрушительной злости к попытке понять её истоки и, возможно, научиться жить с собой и окружающими без этого постоянного внутреннего пожара.